Любовный пасьянс - Страница 72

Но Кати в зале не было.

Вика еще раз попробовала позвонить — опять длинные гудки. Теперь уже она встревожилась не на шутку. Что-то явно случилось. Вика решила съездить к Кате домой.

Сначала она направилась было к «Охотному Ряду», но потом поняла, что просто не выдержит долгой дороги в самом лучшем в мире метрополитене, и стала ловить машину.

Через полчаса Вика стояла у подъезда дома в Отрадном, где жили Городецкие, и нажимала кнопки домофона. Никто не отвечал.

Но так просто уйти Вика не могла. У нее было какое-то нехорошее предчувствие, и из-за него — уверенность, что ей необходимо добраться до квартиры Городецких. Оставалось ждать, пока выйдет или войдет кто-нибудь из жильцов дома.

На Викино счастье, через пять минут дверь подъезда распахнулась, пропуская на улицу девочку лет десяти с коричневым пуделем на поводке. Воспользовавшись оказией, Вика проскользнула внутрь.

Дверь Катиной квартиры была приоткрыта. Вике стало страшно. На миг даже мелькнула здравая мысль позвонить соседям и войти в квартиру вместе с ними. Вика уже протянула руку к кнопке звонка, но все-таки решила сама сначала выяснить, в чем дело.

Она осторожно вошла внутрь, оставив входную дверь раскрытой настежь — на всякий случай, и громко позвала:

— Катя!

Нет ответа.

— Катюша, ты дома?

В недрах квартиры — гробовая тишина.

Вика заглянула в гостиную, в спальню — никого. Все вроде бы на местах, никакого разгрома, никаких следов ограбления… Тогда она прошла на кухню.

То, что она там увидела, заставило ее застыть в ужасе, лишив дара речи. Катя лежала на полу рядом с холодильником в неестественной позе: как-то боком, правая рука вывернута за спину, голова откинута, — и под ней растекалась громадная кровавая лужа.

Придя в себя, Вика бросилась на колени перед этим худеньким телом. Глаза у Кати были закрыты, в лице — ни кровинки, но она, несомненно, была жива. Она дышала.

Вика бросилась к телефону, вызвала «Скорую», потом опять села на пол рядом с Катей, осторожно положила ее голову себе на колени. Катя по-прежнему была без сознания.

Сначала Вика хотела перенести ее в спальню, но потом сообразила, что у нее просто не хватит на это сил. И, кроме того, неизвестно, какие у Кати внутренние повреждения. Так что до приезда врачей лучше ее не трогать. Лучше уж она посидит с ней вот так…

«Скорая» приехала на удивление быстро. Хмурый молодой врач, быстро осмотрев лежащую девушку, констатировал:

— Сильный удар по голове. Вероятно, тяжелым тупым предметом. И кровотечение, вероятно, маточное, вследствие падения. Вы ей кто?

— Подруга. Понимаете, мы должны были встретиться, она не пришла, я приехала к ней домой и нашла ее вот так…

— Вы давно здесь?

— Минут двадцать, не больше.

— Так… Милицию уже вызвали?

— Нет… — растерянно сказала Вика.

Почему-то ей и в голову не пришло вызвать милицию.

— Так вызовите, — приказал врач.

— Как?

— По телефону 02.

— Но я бы хотела поехать с Катей! Я должна знать, как она!

— У нее кто-нибудь есть?

— В смысле?

Врач поморщился от Викиной недогадливости:

— Ну, с кем она живет? Муж, родители — кто-нибудь?

— Муж…

— Так вызовите мужа!

Вероятно, он был удивлен, что приходится объяснять такие простые вещи, но Вика совсем ничего уже не соображала.

Два дюжих санитара положили Катю на носилки и понесли вниз. Вика, как сомнамбула, пошла следом.

Врач повнимательнее взглянул на нее, остановился и крепко взял Вику за руку:

— Послушайте, — громко и внятно сказал он. — Вам нужно остаться здесь и вызвать родственников и милицию. Понимаете?

Вика тупо смотрела на него:

— Я поеду с Катей…

— На здоровье, дождитесь кого-нибудь и приезжайте в больницу. Но надо, чтобы сюда кто-то приехал. Понимаете?

— Да…

— Муж ее где, на работе?

— Да…

— Телефон знаете?

— Да…

— Так позвоните ему!

Он явно хотел добавить «черт побери», а может, что и покрепче, но сдержался.

— Позвоните?

Вика кивнула.

— Вот и отлично!

Врач с облегчением выпустил Викину руку и пошел к двери. Вика секунду смотрела ему вслед, потом сорвалась и побежала за ним:

— Подождите! А в какую больницу вы ее повезете?

— В одиннадцатую, здесь недалеко.

Володин номер на работе не отвечал. Вика дозвонилась до секретарши, довольно сумбурно рассказала о случившемся и попросила, чтобы та нашла своего босса и как можно скорее отправила его домой.

Приехала бригада из милиции. Вика была для них совершенно бесполезна — она все равно не могла сказать, пропало что-нибудь из квартиры или нет. Так, на первый взгляд, все вроде на своих местах… Не дожидаясь приезда Володи, она оставила милиционеров хозяйничать в его доме и бросилась в больницу.

Одиннадцатая больница оказалась родильным домом. Вика, даже не слишком удивившись, сообразила пойти в приемный покой и спросить, куда поместили только что поступившую больную Городецкую. Оказалось, что сейчас она в операционной. Нужно подождать часа два, потом выйдет врач и все расскажет.

Вика уселась на жесткий больничный стул, обитый черной клеенкой. Она будет здесь ждать столько, сколько потребуется, хоть до второго пришествия.

Володя возвращался к себе в офис мрачнее тучи. После встречи с Иваном картинка вырисовывалась крайне неприглядная. Документы действительно были подлинными — правда, вторые экземпляры, но это неважно. И предъявил их Ивану не кто иной, как довольно известный биолог, председатель Народного экологического общества. На этого биолога Аникеев жаловался и раньше — мол, популист несчастный, чтобы привлечь внимание к своей персоне, пытается подсидеть «Элиту». И Володя ему поверил. Ну да, сначала у общества действительно были какие-то смехотворные претензии, а теперь они вон что раскопали… Популист их председатель или не популист, действовал он в своих интересах или бескорыстно — это уже не важно. Важно, что там, в заповеднике, действительно радиоактивная свалка. И строить там в ближайшие пятьдесят лет ничего нельзя…